— Ты чё, — тут же отозвался второй голос. — На хер он нам нужен? Это ж сильвари, ты чё, не читал про них? Дохлые, сопля перешибёт. Фига он тут забыл? Они ж у себя на Древе стартуют, типа чтоб сразу не пришили.

Означенный сильвари между тем сдавал на глазах. И, судя по его удивленному виду, Грут сам не ожидал такой развязки.

— Двадцать два… — уже не крикнул, а прошептал он и рухнул в пыль. Подошедший Небулос ткнул его носком сапога и рявкнул:

— Врач! У нас тут салат подгнил!

На рёв из домика с зеленым трилистником над дверями высунул морду рыжий с белым ирх, недовольно скривился и вылез весь, волоча в лапе ведро с водой.

— И чё этот листопад тут высыпался? — спросил он у центуриона, поливая слабо подёргивающегося сильвари приятно пахнущей луговыми травами водой. Странно, но на разумное растение такой варварский способ лечения оказал самое благодатное воздействие: Грут оживал на глазах.

— Проблем тебе подбросить решил, — буркнул центурион. — Да, воин? — рявкнул он, обращаясь к взбодрившемуся сильвари. Тот вскочил, словно подброшенный пружиной, и браво проорал:

— Никак нет, господин центурион! Грут прибыл нести службу, господин центурион!

Оба ирха, и врач, и центурион, переглянулись. Врач гуманно, как и полагается истинному спасителю жизней, посоветовал:

— Воткни его в выгребную яму: может, на дерьме окрепнет и подрастет, — и, не дожидаясь ответа, скрылся в своём логове.

— Встать в строй, — рыкнул центурион.

Грут выгнул грудь колесом и, чеканя шаг, промаршировал в конец шеренги.

— Мля… — вздохнули за спиной Чипа. — А я уж губу на хила раскатал… А кому нужна такая дохлятина? Чё его, на руках таскать, чтоб не сдох в пути?

— Ну, вот такой вот хилый хил, — скаламбурил второй голос и тут же заорал:

— Ай! За что?

— Не “за что”, а “по чему”! — раздался рёв центуриона. — По голове твоей бестолковой! Р-разговорчики в строю отставить!

— Что за хрень… — буркнул очередной недоумок и ожидаемо огрёб палкой. В этот раз говоруну мозгов промолчать хватило.

— Следующий, кто раззявит пасть без спроса, попрёт вычерпывать выгребные ямы! — пообещал центурион. Почему-то все сразу ему поверили. Даже те, кто не знал, что это такое — “выгребная яма”.

Взводный обозрел свое воинство и горько скривился:

— И вот это всё мне предстоит превратить в разумных существ! Может, проще сразу нахрен в лес вышвырнуть, чтоб вас там сожрали и высрали на удобрения?

И словно призадумался, гад. Чип стоял, храня молчание, а вот кто-то опять не удержался и забубнил про свои игровые права и оскорбление личности. Взводный дёрнул ухом, и бубнёж заглох на полуслове.

— За мной — шагом, марш!

Взвод — Чип никак не мог привыкнуть называть его “манипулой”, — нестройно затопал следом.

— О-у-о, теперь ты в армии, — тихонько пропел неунывающий Грут.

— Сегодня вас разобьют на отделения, — прохаживаясь между коек, вещал центурион.

Чип с облегчением отметил, что хоть тут обошлось без исторической зауми типа “десятка”, или ещё какого “копья”. Игроки обустраивались, слушая командира внимательно. До всех уже успело дойти, что любой промах карается по полной программе, и лучше послушать лишние пять минут словоизлияния взводного, чем проморгать что-то важное и огрести пяток ударов палкой от него же.

— Командиров отделений будут назначать из вашего же числа, — продолжал ирх. — Ты! — он ткнул лапой в немедленно напрягшегося игрока. — И вот вы трое! — лапа центуриона ткнула в выбранных им бедолаг, чтобы ни у кого из них не оставалось сомнений.

— Э… Да… центурион? — нерешительно протянул один из них.

Центурион, гадливо лыбясь, поманил всех четверых за собой к стоящему у дверей ящику с инветарём.

— Приказываю подмести плац! — рыкнул он, вручая опешившим игрокам лопаты.

Чип, глядя на эту картину, едва не расхохотался: подначка была стара, как мир, и лично он с ней познакомился, будучи еще сопливым первокурсником военного училища.

А вот игроки этого не знали: с вытянувшимися мордами они, с лопатами в лапах, поплелись на плац, заранее предвкушая наказание за невыполнение приказа.

— Горшки, — презрительно фыркнул им вслед центурион.

— Мля, и тут.. — грустно вздохнули рядом с Чипом.

Обернувшись, он узрел троицу ирхов и примкнувшего к ним Грута. Вздыхала единственная в их взводе девчонка. Дымчатого цвета, такая же рослая и мохнатая, как приятели, но чуть менее массивная, ирха носила звучное имя Стрекоза Залётная.

— Что — и тут? — уточнил Чип.

— Эта издёвка, — пояснила Стрекоза, для вящей доходчивости тыча лапой в перетаптывающихся на краю плаца неудачников. Те являли собой вид унылый и, одновременно обалделый. Свалившаяся на них реальность, пусть и виртуальная, явно отличалась от того, что они ожидали, начиная игру.

— Да ничего сложного, — пожал плечами Чип. — Просто включить голову, вот и всё, товарищи курсанты.

Все четверо моментально вытаращились на него квадратными от удивления глазами.

— А ты откуда знаешь? — спросил Бубенчик Оранжевый.

Чип неторопливо выпрямился, заложил руки за спину и прищурился.

— Вы, товарищ курсант, — последние два слово он выделил особо, — невнимательны и плохо воспитаны. Обращаться на “ты” к старшему по званию… Н-да… Дожили. Какое хоть училище-то?

— Сызраньское лётное, — набычась, буркнул Бубенчик. — А чё?

— Что?! — на рёв Чипа обернулись даже перетаптывающиеся на плацу. Курсанты, моментально растеряв всю браваду, сбились в кучку.

— Моё. Училище. И вот там вот — так обучают? — едва ли не по слогам выговорил Чип. — Хана вам, плафоны. И вашему начальнику курса. Лично возьму вашу команду архаровцев на контроль! — он грозно воздел к потолку лапу.

— А вы тоже его заканчивали? — пискнула Стрекоза. — Товарищ….

— Подполковник, — подсказал Чип. — Разумеется. Мой бывший замкомвзвод — Ромка Конько, — сейчас им рулит.

— Ромка? - округлил глаза Шеппард.

У него в голове явно не укладывалось, что грозный генерал-полковник, которого боялось всё училище, может быть даже не “Роман Анатольевич”, не “товарищ генерал-полковник, разрешите обратиться”, а просто Ромкой. Это был нокаут. Всё их курсантское величие было безжалостно растоптано и растёрто в порошок осознанием того, что этот дядя запросто называет начальника училища “Ромкой”. Что для него курсанты-первогодки? Тьфу, даже не нулевая величина, а нечто на периферии восприятия. Мошка в зенице Господней.

— Нумля, сходили в игру, — вздохнула Стрекоза. — Спасибо, Вань, за идею.

— А я что? — ссутулившись, забубнил Бубенчик. — Сами ж хотели глянуть, что за хардкорная милитари раса…

— Ладно, не ссать в галошу, — вволю позабавившись, смилостивился Чип. — Вижу, что не всё у вас потеряно. Старый подпол вас ещё в люди выведет. Если злить не будете.

— Ой, и с экзаменами поможете? — обрадовалась Стрекоза.

— Посмотрим на ваше поведение, — остудил её пыл Чип.

Тем временем центурион, убедившись, что четверо на плацу ни черта сделать не могут, с позором погнал их на кухню. А сам направился на поиск новых жертв.

— О, как удачно, — всплеснул он лапами, узрев компактно скучковавшихся курсантов. — Как раз четыре бестолочи. Идите сюда, засранцы, я вам работу нашёл, — и всучил ребятам отобранные у предыдущих недотёп инструменты.

— Задача та же — привести в порядок плац!

Чип глянул на поскучневшие в предвкушении неминуемого провала физиономии курсантов, и поднял лапу:

— Господин центурион, разрешите, я тоже!

Центурион поставил уши пенёчками, задумчиво изучая активиста.

— Ну, ладно, вперёд, — наконец разрешил он, вручая Чипу лопату с такой торжественностью на морде, словно это было по меньшей мере знамя полка.

— Есть убирать территорию! — браво проорал Чип. И, уже курсантам, смотрящим на него с надеждой:

— Ну, чего встали? Команды не слышали? Делай, как я!

Чип вернул лопату на место, ухватил стоявшую в том же углу метлу, и рванул на плац, сопровождаемый одобрительным взглядом центуриона.